— Так рано еще! — проворковала она, улыбнувшись и вновь потягивая голое тело, параллельно нащупывая одеяло.

— Ага… — Петровский хмыкнул, — собирайся давай…

— Куда? — спросила та, не поднимаясь с кровати.

— Я-то откуда знаю? — фыркнул Петровский, — в квартиру, в общагу, в деревню, откуда ты там родом? Хотя мне это без разницы, в общем, одевайся и адьос! — с этими словами он поднял с пола ее блузку, которую сам же там вчера оставил и бросил на девушку.

— Да что на тебя нашло? — от изумления та проснулась окончательно и села в кровати, глядя на ночного «кавалера» круглыми глазами.

— Да со мной все идеально! — ответил Петровский, слегка обернувшись, — просто прошу тебя покинуть мою квартиру, в чем проблема? — он криво ухмыльнулся, — ты нормально провела время, исполнила свое прямое предназначение, думаю, на этой ноте тебе пора!

— Эй, ты совсем охренел, урод?! — на секунду девица опешила, а затем, поняв, что именно ей только что сказали, взорвалась и попыталась ударить Петровского по голове, — я тебе не проститутка!

— Да убери культи! — рявкнул Петровский, больно схватив ее за руку и отбросив, от чего девица вскрикнула. Он встал и, пройдясь по комнате, нашел сигареты и закурил прямо в гостиной, — ну да, не проститутка, не поспоришь… столько кальвадоса выжрала вчера, — он опять злобно ухмыльнулся, глядя на девушку, — шлюха-то вышла бы не в пример дешевле!

— Ах ты мразь! — вскричала она, — паскуда!

— Ты одевайся, роднуля! — Петровский, издеваясь, изобразил процесс надевания блузки, — говори и одевайся!

Девушка вскочила с кровати и принялась лихорадочно разыскивать разбросанную вчера одежду, параллельно осыпая Петровского эпитетами разной степени крепости.

— Скотина… потаскун… ах ты мразь…

— Да, я такой! — Петровский с усмешкой наблюдал, как девушка ползает по холодному полу, пытаясь как можно быстрее собрать вещи.

— Ублюдок… выродок… импотент вонючий!

— Если бы за каждое такое слово в мой адрес мне давали хоть по десятке… — мечтательно проговорил Петровский, с наслаждением втягивая дым, — кстати, с последним не согласен! Верещала ты ночью так, что будь здоров! Кстати, так и быть, если хочешь еще разок трахнуться, то давай, можем по-быстрому…

— Пошел на х…й! — очень громко и четко выкрикнула девушка ему в лицо. У него даже ни один мускул не дрогнул. Так до конца и не одевшись, девушка, матерясь под нос, выбежала в коридор.

— Дверь там захлопнешь! — весело выкрикнул Петровский.

— Чтоб ты сгорел! — с ненавистью ответила та.

— Это тебе в очередь с такими пожеланиями… — пробормотал он себе под нос.

— Ублюдок! — это уже сопровождалось рыданиями.

Девушка выскочила за дверь. Сильнейший хлопок оповестил о том, что она закрылась.

— Молодец какая, — оценил Петровский, выдохнув дым, — даже закрывать за ней не пришлось…

Он затушил сигарету, опять прошелся по комнате. Затем взял руку оставленный вчера на тумбочке телефон. Было три пропущенных. Один от Славика. И два от Марины…

— Фак! — отчетливо произнес Петровский. Несмотря на раннее время, он набрал ее номер. Послышались гудки. Он ждал до самого конца, но никто так и не поднял трубку. Петровский сплюнул и швырнул телефон на кровать. Затем от нечего делать взял пульт и включил телевизор.

— Конец октября преподнес жителям Нобельска неприятные сюрпризы. Аномально низкие температуры обрушились на город сегодня ночью. Гидрометцентр сообщает, что в течение недели холодный фронт будет сохраняться, температура достигнет отметок до минус десяти градусов, после чего нас опять ждет небольшое…

Петровский выключил телевизор и запустил пультом через всю комнату. Тот ударился в стену и разбился вдребезги. Он лишь вновь фыркнул, глядя на это.

И в эту секунду лежавший на кровати телефон ожил. Не помня себя, Петровский бросился к нему. Черт, завалился под одеяло… где же? Ведь он точно знал, кто звонил… нельзя не ответить! На его лице впервые за долгое время появилась улыбка…

Он взял сотовый в руки и посмотрел на дисплей. Нет, это была не Марина. Номер был сохранен в справочнике, как «Сервис». И он хорошо знал, кто это был. Алан.

Петровский взял телефон в руку и, встав с кровати, прошелся по комнате, тупо глядя на дисплей. Бывший «деловой партнер» продолжал настойчиво звонить. Нет, игнорировать и скрываться было не в его правилах. Петровский выдохнул и нажал «ответ».

— Да! — выпалил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно более грубо и безразлично.

— Здравствуй, Костя! — Алана он узнал сразу. Да и кто еще мог звонить с его телефона…

— Здорово, коли не шутишь! — с насмешкой заявил Петровский, вновь нащупывая на тумбочке сигареты, — номер-то я не успел сменить…

Он нашел необходимое и, взяв пачку, направился на балкон.

— Разговор, Костя, будет коротким, — начал Алан железным тоном, — за тобой косяк, Костя, и очень серьезный…

— Это за мной-то? — Петровский чиркнул зажигалкой и криво ухмыльнулся, забыв, что Алан его не видит, — не ты ли пытался напарить меня, мой драгоценный друг?

Только на балконе он почувствовал, что снаружи было и впрямь очень холодно. В небе, выписывая в воздухе причудливые пируэты, плясали снежинки, сменив собой позавчерашние капли дождя. Температура явно упала далеко под отметку «нуль».

— Костя, ты оскорбил меня на моей земле, в присутствии моих близких… — начал Алан.

— То есть, если бы я навалял тебе на нейтральной территории тет-а-тет, претензий бы не было? — с издевкой спросил Петровский.

— Не смей издеваться, Костя, ты не в том положении! — злобно проговорил Алан.

— Да ну? — фыркнул Петровский, выпустив дым на улицу, — хочешь, расскажу, чем я занимался в последнее время? Бухал, гулял, ночью вот некисло потрахался… друг, да у меня все прекрасно, чего и тебе желаю! — насмешливо заявил он.

— В общем, так! — Алан рассвирепел, — мне надоели твои шуточки, Костя! Я дам тебе только один шанс! Чтобы ты знал: такие оскорбления принято смывать кровью! Но я деловой человек, поэтому, несмотря на твою дерзость, сделаю тебе предложение!..

— Да ты что! — фальшиво обрадовался Петровский, — не под венец, надеюсь? Ты учти, я не из этих…

— Закрой свой поганый рот и слушай! — рявкнул Алан, выйдя из себя окончательно, — ты совсем охренел, малец! Ты растерял и уважение и страх! Но я напомню тебе, что это такое!

— Уже боюсь… — произнес Петровский.

— Ты отдаешь машину, которую вы привозили! — продолжил Алан, проигнорировав очередную остроту в свой адрес, — а я забываю, что мы когда-либо виделись, забываю твою наглость и твою рожу! А если нет, я заставлю тебя вспомнить о том, что ты давно умудрился забыть…

— Звучит жутковато! — Петровский швырнул сигарету в балконное окно, — то есть, оцениваешь свое разбитое лицо в два с лишним лимона, с учетом издержек… дороговато получается, Аланчик!

— Я тебе не Аланчик, сопля! — завопил тот, чем вызвал издевательский хохот Петровского, — лучше бы